Кирюшин Виктор Фёдорович

ПОЕЗДКА

Сухие старческие плечи,
Морщин кривые колеи.
«Садитесь, это недалече.
Тут на сто вёрст кругом свои».

И мы поехали,
И плыли
За нами следом
До поры
Густые клубы рыжей пыли,
Как бесконечные миры.

Цвела июньская картошка,
Гудели в клевере шмели,
И товарняк-сороконожка
Полз, еле видимый, вдали.

Кладбища тёмная ограда
Вдруг проплыла передо мной,
Но в этом не было разлада
С наивной прелестью земной.

И долго помнилось мгновенье,
Когда в полуденной тиши
Впервые
Умиротворенье
Коснулось суетной души.

СОЛОВЕЙ

Сколько их под этой звёздной сферой –
То правее трели, то левей…
Говорят, он маленький
И серый,
В зарослях поющий соловей.

В темноте почти бессильно зренье,
Но глубок и осязаем звук.
Ни к чему цветное оперенье
Этой песне воли и разлук.


Ничего не знаю совершенней.
Слушаю – живую воду пью!
Никаких особых украшений
Русскому не надо соловью.

* * *

Мне столько в жизни выпало любви!
Ту речку вспоминаю и поныне,
Где молнией мерцали голавли
В предутреннем тумане
На стремнине.

Стоял июнь,
Цвели вокруг луга,
К воде клонились сумрачные ели…
Потом иные были берега,
Водовороты, омуты и мели.

Мир превращений и метаморфоз
Слепил, да так – мороз бежал по коже.
Но голубые крылышки стрекоз
Мне всех чудес немыслимых дороже.

Жизнь, как река –
Внезапна и быстра.
А был ли счастлив я на самом деле?
Лишь только там,
У тихого костра,
Среди земли,
Как будто в колыбели.